Охота

Как и пятнадцать лет назад, Винтерберг хлестко бичует социум. На этот раз, впрочем, безо всяких шуточек и по самому больному.

Благодаря Миккельсену оживает схематичный и манипулятивный сценарий Винтерберга и его соавтора Тобиаса Линдхольма. Написанная ими история чем-то похожа на триеровский «Догвиль»: из вроде как лучших побуждений горожане превращают в ад жизнь хорошего человека. Но «Охота» не философский трактат, как у Триера, а скорее злободневное эссе, произведение публицистическое.

Относительность представления об истине — страшная вещь: окружение фактически убеждает тебя в том, что ты делал то, чего не делал. И ты начинаешь вести себя, как петляющий по лесу заяц, тем самым провоцируя окружающих на то, чтоб они превратились в преследователей.

10 лет назад старший товарищ Винтерберга Ларс фон Триер показал в своем «Догвилле», как добрейшие люди постепенно превращаются в настоящих садистов и подлецов. Для этого им всего-лишь надо почувствовать власть над жертвой. Винтерберг идет еще дальше: его герои так и остаются хорошими, в сущности, людьми, но это не мешает им сделать жизнь Лукаса кошмаром.

С виртуозной точностью он превращает «Охоту» из фильма с персонажами, которым сопереживаешь, в подобие футбольного матча, когда драка в церкви вызывает эмоции сродни забитому голу. Нечто спекулятивное в этом есть. Впрочем, отличной работы Мадса Миккельсена это не отменяет.

"Охота" заставляет зрителей сжимать кулаки от бессилия, от невозможности включиться в схватку, развернувшуюся на экране.

Мадс Миккельсен, типаж которого на первый взгляд больше подходит для брутальных ролей, здесь неожиданно выступает в роли доброго и мягкого воспитателя детского сада Лукаса, этакого очкастого интеллигента в маминой кофте.

Винтерберг не пытается выжать саспенс на ровном месте. Картина простая, без фиги в кармане, но при этом многослойная, задевающая нервы зрителя на разных уровнях.

Герой картины не сдается, он проходит тяжелый путь от открытой облавы на него жителями города до судебного признания невиновности, которое, конечно, вернуло все на свои места, но "осадок остался".

Мадс Миккельсен проходит путь от успешного красавца в самом расцвете сил до загнанного зверя, которого избивают посреди улицы, который становится чужим среди своих, который отчаянно хочет быть услышанными – но все вокруг намеренно затыкают уши.

Отойдя от канонов «Догмы-95», поблуждав в хороших и странных экспериментах, Винтерберг вернулся к уже опробованной формуле — портрет групповой истерии ему всегда удавался лучше частных историй.

Винтерберг выбрал очень подходящий момент для подобного фильма: Европа (в том числе и Россия, особенно в последнее время) пала жертвой массового психоза на тему детской сексуальности, которая отвергается социумом начисто.

"Я по-настоящему растроган. Я надеюсь разделить эту награду со всеми, кто снимает кино, с теми, кто верит в это, с моей женой и тремя детьми, со всеми актерами, с которыми я работал в этом фильме, с продюсерами, но на 80 процентов этот приз принадлежит Томасу Винтербергу", - сказал Миккельсен.

Интервью с Томасом Винтербергом: Один из фаворитов каннских кинокритиков - "Охота" (Jagten) датчанина Томаса Винтерберга, который в 1995 году вместе с Ларсом фон Триером придумал манифест "Догмы", а в 1998-м снял первый "догматический" фильм - "Торжество" (Festen), получившее в Канне спецприз жюри.

На фоне «полуудач» остальных режиссеров, фильм Винтерберга смотрится «почти шедевром»: «Актер Мадс Миккельсен в роли затравленного, но не сломленного Лукаса превосходит сам себя, а Томас Винтерберг наконец доказывает, что соавторство «Догмы-95» с Ларсом фон Триером (они вдвоем подписали памятный манифест) не было случайным эпизодом в его биографии».

«Редко вообще слышу аплодисменты в зале во время сеанса (раньше только на ДРАЙВЕ), но тут люди не удержались. Фильм очень понравился — простая линейная история человека с поломанной в одночасье жизнью»

Не заметить «Охоту» будет трудно. Кино об охоте на ведьм, у которого только кажущийся хеппи-энд.

Винтерберг, бывший «догматик», малозаметный в последние годы, сделал классический фильм с блестящими актерскими работами, но на современную тему; кажется, что у охватившей мир антипедофильской истерии есть гораздо более глубокие причины, чем заявляемая забота о детях.

Игра актеров невероятна, все работают с полной выкладкой, Мадс Миккельсен стал первым кандидатом на премию за лучшую мужскую роль, исполнитель роли его сына-подростка Лассе Фогельштром поражает недетским мастерством и самоотдачей.

«Охота» — в общем-то, история личного распада и бессилия в отношениях со злом, которое иногда может принимать форму четырехлетнего белокурого ангела, а по этим вопросам к кому еще обратиться, как не к Винтербергу.

"В невиновности Лукаса мы не сомневаемся ни минуты. Винтерберг намеренно исключил такую возможность, показав предельно открыто, что все обвинения - плод фантазий ребенка. Интригу он выстраивает не вокруг состава преступления, а вокруг цепной реакции общественной беспощадности по отношению к тому, кто еще совсем недавно был всеми любим и почитаем."

"Охота" является тревожной иллюстрацией того, как ложь становится правдой — это современная история об охоте на ведьм, о несправедливости, чувстве вины и прощении.